1984 год. Итак, благодаря национальному фактору я
попадаю служить в Московский Военный округ, военным строителем. Иными словами,
в Московский стройбат. Описание особенностей этого уникального образования на
теле Советской Армии я сейчас, пожалуй, опущу. Достаточно сказать, что
всеармейская система дедовщины здесь не работала. Национализм и землячество
определяли правила отношения между бойцами. Иными словами, тот, кого больше в
роте, тот и «командует парадом». Меняется соотношение сил, и «дедушки»
отправляются мыть туалеты…

Я попадаю в часть, где мне быстренько объясняют
разницу между «белым меньшинством» и «гуронами». А вот выживать приходится в
одиночку…

В одно из ночных дежурств, ко мне на КПП приходит
группа бойцов армянской общины. На вопрос, кто я по национальности, я начинаю
уклончиво отвечать, что прибыл с Украины. Ребята объявили мне, что у меня
слишком правильная русская речь для украинца (я так и не понял их критериев), следовательно,
я либо русский, либо еврей.

Кроме того, если они захотят, то они сами выяснят кто
же я. Через несколько дней они действительно вернулись, и я получил самый
удивительный урок по национальному самосознанию, который запомнил на всю жизнь.

Как они добрались до штабных документов, история
умалчивает, но они точно знали, что я еврей!  Дальше по пунктам:

– Как мне не стыдно скрывать свою национальность?!

– Как я могу не знать своего родного языка?! Ужасно
стыдно.

Дальше следует совершенно неожиданное сообщение:

– Я единственный еврей в части и меня нужно беречь,
ибо их деды учили, что закончат с евреями, возьмутся за армян. (История показала,
что в некоторых местах за них взялись раньше.)

Дальнейшее развитие мысли было еще интереснее:
– А знаешь ли ты, что когда родился еврей – украинец плакал, а когда родился
армянин – плакал еврей. Потому, что хитрее и умнее армян нет никого.

Я был настолько ошарашен, что предпочел согласиться со
всеми тезисами ночного выступления и оставить свое мнение при себе. Тем более,
что армянская община начала относиться ко мне с большой симпатией и даже
немного поддерживала. Время шло, я начал довольно часто ездить в командировки в
Москву, а это было очень круто! С их легкой руки, я получил прозвище «шустрый
еврей».

Запомнилась ситуация – Я в парадной форме с дипломатом
в руках отправляюсь в столицу. Посредине плаца группа бойцов роет глубокую яму.
Я прохожу мимо, и вдруг меня окликают:

– Шустрый еврей, опять в Москву собрался? Но ты же не
забыл, что когда армянин родился, еврей плакал!

– Конечно, помню, а как же! Но вы, тут копайте, а я
поехал.

Ответом был дружный смех.

Почему же я пишу об этом?! Несмотря на легкомысленное
описание событий, для меня, это был первый настоящий урок осознания себя, как
части еврейского народа. Я уже не помню ни лиц, ни имен этих ребят, но осталось
чувство глубокой благодарности за то, что они так просто, без затей и высоких
слов научили меня чему-то очень важному в моей жизни.